Ну, я тебе в ICQ все сказал уже=)
Мои карты, сколько бы я не пытался разложить их на свою судьбу, падали из рук моих. Бубны и черви, скользя с пальцев, превращались в трефы и пики, а цветные рубашки становились черно-белыми. Они пропадали в серой земле, рассыпались песком. Не было сил распечатывать новую колоду. Я просто прикуривал, сидя на старой и тесной кухоньке, смотрел за окно в черную снежную мглу, слушал речь радиоприемника и молча глотал прозрачный ядовитый дым от сигареты. Под потолком, вокруг желтой противной лампочки, кружилась муха, пахло горькими лекарства и настойками.
читать дальшеБольная комната, больная жизнь, прокуренный город.
Фотографии валялись на полу, лежали на кровати разорванные дневники, разбросанными были ноты с редкими пометками на полях.
Я боялся ночи, боялся громады этого города, небоскребов, и ветхих бараков, тусклый, словно пеплом припорошенных, неонов и едва мерцающих звезд.
Днев всегда шел снег. Он был серым, мягким, падал хлопьями, укрывал грязным покрывалом улицы, ложился на плечи молчаливых прохожих, бездумно шагающих по делам - на работу, к любовнице, на похороны сестры.
Весь город был похож на огромное пепелище с обугленными остатками - окнами, дверьми, входами-выходами.
Я шел, чуть ли не заглядывая каждому прохожему в лицо. Но все люди были одинаковы на этой большой дороге жизни - глаза были без искр, волосы без блеска, души без стремлений. Внутри каждого должен быть зов, как звал бы вой волка к лунной дороге, как звал бы рассвет выйти из дома просто для того, чтобы погулять в светлеющих разрывах тумана на Набережной.
Иногда мне попадался маленький мальчик - он шел в легкой курточке, проходил как и все, через всех, не оставляя после себя следа, не плакал и не боялся, не ловил ладонями снег и не спрашивал, что это такое. Не смотрел в небо, не стемился к матери, не жался к отцу.
Но у него в пухлой ладони был красный шарик на веревочке.
Шарик висел неподвижно, потому что никогда не было ветра в этом городе - степного ли с разнотравьем запахов, со смогом от машин, с духами дорогих женщин.
Здесь женщин-то и не было - одни куклы с фарфороыми, идеальными и тупыми лицами.
Я, всегда, когда шел мимо этого ребенка, уже на автомате, прикрывая глаза и сглатывая слезы, протягивал руки к его ладони.
Когда пальчики отпускали ниточку, она становилась прозрачной, и не ловил я ее, не мог поймать.
Я даже не оглядывался - куда же шарик пропадал?
А он просто распадался на пепельный снег в монохромных перевалах туч.
Мальчик уходил. Пропадала его курчерявая головка. Его маленькая фигурка.
Сегодня в толпе я видел Друга.
Пока мы еше не выросли, мы сегда играли вместе, пели песни, гоняли белых голубей, пили из рек у моей бабушки в деревне, привязывали к хвостам кошек консервные банки.
Я по привычке вытянул карту из новой колоды.
Трефы. Черная. Король.
Следом - туз пик.
В один день я мог вытянуть лишь три карты.
Не спасти.
Друг прошел мимо, смотря пустыми глазами.
Темнело.
Я прикурил, покачнулся от того, что какой-то из призраков ударил плечом о плечо. Он упал - мягко и неслышно в снег, но нагнуться и помочь ему я не мог.
Отчаянно болело сердце.
-Помнишь, Друг, в этом чертовом городе мы хотели увидеть самый красивый закат?
Я усмехнулся, засунул руки в карманы черного пальто, повел плечами, стряхивая брезгливо липкий уже снег, который, как мне казалось, проникал в саму душу.
Когда еще не зателелись эти едва уловимые неоны магазинов, баров, казино, я сел у одной из грязных стен одного из грязных домов и запустил пальцы в волосы.
Медленно догорала черно-белым серая сигарету, а на горизонте загорался закат.
Я замерзал под этм снегом.
-Я замерзал в этом городе.
Я умирал в этом мире.
Отказавлись слушаться руки и ноги. Холодная стена становилась могилой, а красное - надо же! Красное светило за чешуйками железного забора умирало вместе со мной, но оно было самым красивым...
Я с трудом вытащил последнюю карту - красные бубны.
И в ту же секунду резко погасло солнце, резко перекрасились волны розового, желтого, малинового.
В черный, белый, серый.
Люди спали и не видели этого чуда...
-Все в пустую.
На обратной стороне почерневшей карты был Джокер.
Но я уже не видел его, постепенно рассыпаясь на песок.
Мои карты... На судьбу... Трефы и пики... Рассыпались песком... Я просто... Смотрел за окно... Глотал... От сигареты... Кружилась... Пахло...
Умирал...
Умирал.
@музыка:
Люмен - успокой меня.
@темы:
Заказы, БреТ, проза, ПЧ.
-
-
17.02.2009 в 20:57Начало - карты, фотографии, город, мальчик с шариком - это все мое настолько что даже проняло нешуточно...
Под конец захотелось вместе с Флер пропеть - "Начало было хорошим, кажется пора заканчивать" Спасибо за труды, я только надеюсь, что ничьи карты не будут так безжалостно чернеть в руках. Грустно закончилось, чудо оплеванное, незамеченное и преданное пошло дальше по улице.
-
-
17.02.2009 в 21:02Рад, что понравилось)
Под конец захотелось вместе с Флер пропеть - "Начало было хорошим, кажется пора заканчивать".
В смысле, конец не такой должен был быть?
-
-
17.02.2009 в 21:11А мечты у толпы вообще не бывает. Она может быть только у конкретного человека, в отдельности.
-
-
17.02.2009 в 21:13Черт><.
Лааадно, как получилось...
Гомене, что не совсем то...
-
-
17.02.2009 в 21:22-
-
17.02.2009 в 23:19