Эм и Эш.
Из винтовки непохожей непохоже расстрелять. (С) Axel F. Shmit
_________________________________
Мы - герои плохой мыльной оперы,
И, наверное, в мире другом,
Мы с шести тридцати и до вечера
По второму каналу идем.
Мы в заставке поем свою песенку,
Где поется, наверно, о том,
Как мы любим, надеемся, верим
И друзей иногда предаем.
Застывает народ у экранов
И глядит в телевизор страна -
"Ах, какой же он в форме красивый!
Ой, какая же стерва она!"
И включает народ телевизоры,
И не знает, конечно, народ,
Что с шести тридцати и до вечера
Наша жизнь по каналу идет.
И пускай расстаемся и ссоримся,
Мы в конце все же будем вдвоем -
Никогда и нигде не снимают
Мыльных опер с печальным концом.
(С) Axel F. Shmit
Ворох старых листьев брошу в небо.
Кто ты, что не дал увидеть лето.
Кто ты, что меня упрятал в осень…
Полюбил, отчаялся и бросил.
Грязью под ногами стала сказка.
Правдою обманута. Напрасно
В моих лицах столько вдохновенья.
Я тебя прозвала «Невезенье».
Я тебя прозвала «Неслучайный».
Этот жест руки моей печатный…
Ворох серых строчек брошу в воду.
Повстречать меня опять не пробуй.
(С) Windy
В моём городе осень
Сигареты и проседь.
Если кто-нибудь спросит,
Это горечь приносит.
В моем своде поступков
Новизна для ублюдков.
Это таинство жизни,
Сохрани мои мысли!
Мои Боги все живы.
Их умы не пытливы,
Не упрятаны в камень…
Только ранят, как пламя.
В моём городе осень,
Если кто-нибудь спросит.
В моём городе слякоть.
Будем пить, да не плакать…
Скоро вырвется вьюга – потеряем друг друга..
(С) Windy
_________________________________________
1.0
Хочется чего-то нежного.
Любовь в ладонях будет таить, и я сожму робко пуговицу на твоей рубашке в голубо-белую с зеленым полоску, прокручу в пальцах и коснусь губ.
Впервые я хочу остаться один.
Впервые мне тяжело быть с любимым человеком, а чайки наверху кричат столь громко, что я зажимаю ушли и корчусь от звуков - высоких и режущих стальными нитями сознание, кроша его на миллиарды маленьких осколков.
Кого-то нет сегодня, и я сижу перед монитором, с пустой чашкой выпитой мяты и с ледяными ладонями, которыми до лица дотронуться страшно.
Давай любовь, свою нести, чтобы быть...
Я так не хочу.
1.1
Во дворе качались качели. Поддуваемые ветром, они стремились взлететь на самую вершину, где было бы синее небо с прожилками листопада.
Где было бы солнечное золото холодным сиянием сусального листа, где было бы ветрами подгоняемое, иссушеное зимними морозами дорогое.
Знаешь, как бывает, когда грустно,
Когда рвется тонкая струна…?
А в квартире жалобно и пусто.
В облаках луна мне не видна.
Качались качели, летели листья.
Я сидел на одной из них, когда подошла Она. Дотронулась до щек, взяла лицо в свои руки и коснулась губ своими сладкими речами.
Я хотел отпрянуть и убежать - я не смог. Только назад упав, понял, что опрокинул кусочек тепла без огня. Я поднялся, смотрел на пустынный, старый двор, искал глазами Ее.
Во дворе качались качели.
Веришь, ничего не изменилось,
Просто праздник кончился и всем
Нам, до сей поры, в похмелье снилось –
Киев, сонный город глух и нем.
Я не был никогда Там, я не Видел. Не ощущал, не чувствовал, признай. И аксиому возводя без смысла. Рушил.
Рушил свой покой.
Пройдет мечта, все завтра кончится сегодня, я встану с мятых простыней по-полу-пьян,вино разлито будет на шалфее, вино на паперте сойдет.
Во дворе будут качаться качели.
Слышишь, я хотела бы сознаться…
День оставил в коридоре свет,
Надоело по углам скитаться,
Видя, что теней там больше нет.
Я выключу свет, я остановлю качели. Поймаю желтый лист с твоим письмом... Знаешь - как в детстве - "МЫ БЫЛИ ЛЮБИМЫ!", отыграется полностью в Нем.
Я выстрелю в воздух, крыльев птиц не замечу, продрявленных перьев седая струна, отобьется мне в сердце, как что-то - не бы-ло?.. Быльем поросла-заросла вся трава.
Мне хочется верить, что все - лишь начало.
Что сыграет с тобою дуэт.
Ты помнишь - Он сидел пред роялем - Она подошла, обняла, легкий шарф соскользнул с белоснежки, и пальцев коснулись ветра.
Все Прктически Так.
Только...
Тлеет понемногу всё, что было.
И уходит в даль небытия…
Больше никого не полюбила…
Моя тонкая и рваная струна.
Я сидел на одной из них, когда подошла Она. Дотронулась до щек, взяла лицо в свои руки и коснулась губ своими сладкими речами.
Не Ты Ли. Бы. Ла?..
Знаешь, как бывает, когда грустно,
Когда рвется тонкая струна…?
А в квартире жалобно и пусто.
В облаках луна мне не видна.
Качались качели, летели листья.
Стихи: (С) Windy
1.2
Знаешь, чего бы Я хотел?
Чтобы ты не читал этих строк.
Я пишу под Мару "220", снова переключая на начало, и только вслушайся в слова этой песни...
И 220 вольт
При мысли о тебе,
И сок по проводам...
И мятая постель,
И фрисби в темноте...
Бросок... удар...
И кофе полчаса,
И в разные места
Большого города...
И нереально так
Чуть ниже живота...
И запах сонных тел,
Дыхания-шелка,
И утренний оргазм.
И лилии в воде,
И кожа мокрых стен...
Бедро... рука...
И пальцы между строк!
И напряженный ствол!
Меж ног дрожащий кольт!...
В наручники тебя,
И на железный стол...
И 220 вольт...
(С) Мара "220 V"
Помнишь?
Мне не жаль отгулящего, прошлого.
Я выгляжу жалким.
Знаешь, чего бы Я хотел?..
1.3
Птицы наверху шумели слишком громко, чтобы мы услышали друг друга, и тогда мы ушли в Город.
Мы каждый день разговаривали, а к ночи приходили в дешевый отель, чтобы никто нас не видел и не-бес-по-ко-ил.
Я стремился обрести пепельные крылья, а ты говорил, что крылья нужны, чтобы завоевать мир.
Возможно, мы даже обижались друг на друга.
Я исправляю время...
Все, я устал писать...
_________________________________
Мы - герои плохой мыльной оперы,
И, наверное, в мире другом,
Мы с шести тридцати и до вечера
По второму каналу идем.
Мы в заставке поем свою песенку,
Где поется, наверно, о том,
Как мы любим, надеемся, верим
И друзей иногда предаем.
Застывает народ у экранов
И глядит в телевизор страна -
"Ах, какой же он в форме красивый!
Ой, какая же стерва она!"
И включает народ телевизоры,
И не знает, конечно, народ,
Что с шести тридцати и до вечера
Наша жизнь по каналу идет.
И пускай расстаемся и ссоримся,
Мы в конце все же будем вдвоем -
Никогда и нигде не снимают
Мыльных опер с печальным концом.
(С) Axel F. Shmit
Ворох старых листьев брошу в небо.
Кто ты, что не дал увидеть лето.
Кто ты, что меня упрятал в осень…
Полюбил, отчаялся и бросил.
Грязью под ногами стала сказка.
Правдою обманута. Напрасно
В моих лицах столько вдохновенья.
Я тебя прозвала «Невезенье».
Я тебя прозвала «Неслучайный».
Этот жест руки моей печатный…
Ворох серых строчек брошу в воду.
Повстречать меня опять не пробуй.
(С) Windy
В моём городе осень
Сигареты и проседь.
Если кто-нибудь спросит,
Это горечь приносит.
В моем своде поступков
Новизна для ублюдков.
Это таинство жизни,
Сохрани мои мысли!
Мои Боги все живы.
Их умы не пытливы,
Не упрятаны в камень…
Только ранят, как пламя.
В моём городе осень,
Если кто-нибудь спросит.
В моём городе слякоть.
Будем пить, да не плакать…
Скоро вырвется вьюга – потеряем друг друга..
(С) Windy
_________________________________________
1.0
Хочется чего-то нежного.
Любовь в ладонях будет таить, и я сожму робко пуговицу на твоей рубашке в голубо-белую с зеленым полоску, прокручу в пальцах и коснусь губ.
Впервые я хочу остаться один.
Впервые мне тяжело быть с любимым человеком, а чайки наверху кричат столь громко, что я зажимаю ушли и корчусь от звуков - высоких и режущих стальными нитями сознание, кроша его на миллиарды маленьких осколков.
Кого-то нет сегодня, и я сижу перед монитором, с пустой чашкой выпитой мяты и с ледяными ладонями, которыми до лица дотронуться страшно.
Давай любовь, свою нести, чтобы быть...
Я так не хочу.
1.1
Во дворе качались качели. Поддуваемые ветром, они стремились взлететь на самую вершину, где было бы синее небо с прожилками листопада.
Где было бы солнечное золото холодным сиянием сусального листа, где было бы ветрами подгоняемое, иссушеное зимними морозами дорогое.
Знаешь, как бывает, когда грустно,
Когда рвется тонкая струна…?
А в квартире жалобно и пусто.
В облаках луна мне не видна.
Качались качели, летели листья.
Я сидел на одной из них, когда подошла Она. Дотронулась до щек, взяла лицо в свои руки и коснулась губ своими сладкими речами.
Я хотел отпрянуть и убежать - я не смог. Только назад упав, понял, что опрокинул кусочек тепла без огня. Я поднялся, смотрел на пустынный, старый двор, искал глазами Ее.
Во дворе качались качели.
Веришь, ничего не изменилось,
Просто праздник кончился и всем
Нам, до сей поры, в похмелье снилось –
Киев, сонный город глух и нем.
Я не был никогда Там, я не Видел. Не ощущал, не чувствовал, признай. И аксиому возводя без смысла. Рушил.
Рушил свой покой.
Пройдет мечта, все завтра кончится сегодня, я встану с мятых простыней по-полу-пьян,вино разлито будет на шалфее, вино на паперте сойдет.
Во дворе будут качаться качели.
Слышишь, я хотела бы сознаться…
День оставил в коридоре свет,
Надоело по углам скитаться,
Видя, что теней там больше нет.
Я выключу свет, я остановлю качели. Поймаю желтый лист с твоим письмом... Знаешь - как в детстве - "МЫ БЫЛИ ЛЮБИМЫ!", отыграется полностью в Нем.
Я выстрелю в воздух, крыльев птиц не замечу, продрявленных перьев седая струна, отобьется мне в сердце, как что-то - не бы-ло?.. Быльем поросла-заросла вся трава.
Мне хочется верить, что все - лишь начало.
Что сыграет с тобою дуэт.
Ты помнишь - Он сидел пред роялем - Она подошла, обняла, легкий шарф соскользнул с белоснежки, и пальцев коснулись ветра.
Все Прктически Так.
Только...
Тлеет понемногу всё, что было.
И уходит в даль небытия…
Больше никого не полюбила…
Моя тонкая и рваная струна.
Я сидел на одной из них, когда подошла Она. Дотронулась до щек, взяла лицо в свои руки и коснулась губ своими сладкими речами.
Не Ты Ли. Бы. Ла?..
Знаешь, как бывает, когда грустно,
Когда рвется тонкая струна…?
А в квартире жалобно и пусто.
В облаках луна мне не видна.
Качались качели, летели листья.
Стихи: (С) Windy
1.2
Знаешь, чего бы Я хотел?
Чтобы ты не читал этих строк.
Я пишу под Мару "220", снова переключая на начало, и только вслушайся в слова этой песни...
И 220 вольт
При мысли о тебе,
И сок по проводам...
И мятая постель,
И фрисби в темноте...
Бросок... удар...
И кофе полчаса,
И в разные места
Большого города...
И нереально так
Чуть ниже живота...
И запах сонных тел,
Дыхания-шелка,
И утренний оргазм.
И лилии в воде,
И кожа мокрых стен...
Бедро... рука...
И пальцы между строк!
И напряженный ствол!
Меж ног дрожащий кольт!...
В наручники тебя,
И на железный стол...
И 220 вольт...
(С) Мара "220 V"
Помнишь?
Мне не жаль отгулящего, прошлого.
Я выгляжу жалким.
Знаешь, чего бы Я хотел?..
1.3
Птицы наверху шумели слишком громко, чтобы мы услышали друг друга, и тогда мы ушли в Город.
Мы каждый день разговаривали, а к ночи приходили в дешевый отель, чтобы никто нас не видел и не-бес-по-ко-ил.
Я стремился обрести пепельные крылья, а ты говорил, что крылья нужны, чтобы завоевать мир.
Возможно, мы даже обижались друг на друга.
Все, я устал писать...
-
-
16.09.2008 в 02:12-
-
16.09.2008 в 15:26-
-
16.09.2008 в 17:06-
-
16.09.2008 в 19:34Чуть перепутал содержания.
у, да, многих знакомых нашихс вами)
-
-
16.09.2008 в 20:25-
-
16.09.2008 в 21:20-
-
16.09.2008 в 22:21-
-
17.09.2008 в 15:36-
-
17.09.2008 в 15:48-
-
17.09.2008 в 15:54Да, я почти ни с кем с Ла не общаюсь...
Только по делам, ну и с Вендеттой.
Вероятно, дело именно в "других королевствах".
И там... Все изменилось - много новых, старые изменились и сами, и мне уже нечего там делать.
-
-
17.09.2008 в 17:00Эх, этого мы с Лордом Энерджайзером и боялись!
-
-
17.09.2008 в 17:23А старые...
Винди изменилась.
Про Волвера я молчу однозначно.
Пожалуй, лишь Ферос и Гидра такие же, Принцесс.
Но тоже редко появляются.
-
-
17.09.2008 в 19:00Она, кстати, кажется, даже не заметила, что какое-то время я болталась в её списке ПЧ. )))
-
-
17.09.2008 в 20:57Винди и вправду изменилась слишком сильно, полюбив и снова влюбляясь...
Она уже не та.